Внезапная кончина матушки Иоанны от горестей и болезней в 1912 году, сильно скорбевшей о состоянии монастыря и недостроенного, гибнущего под снегом и дождем Казанского собора, очевидно, привлекли наконец-то внимание чиновников Святейшего Синода и его главы, господина обер-прокурора В. К. Саблера. С назначением новой настоятельницы в Даниловский монастырь с благословения Архиепископа Ярославского и Ростовского учрежден был строительный комитет, в число членов которого усердно приглашались лица, пожелавшие прийти на помощь комитету своими посильными пожертвованиями. Строительство собора, спустя почти 7 лет простоя, было возобновлено лишь летом 1915 года. В даниловской типографии Ломиковского были напечатаны подписные листы, по которым осуществлялся сбор пожертвований. Они содержали следующий текст: "Воззвание к жертвователям. С благословения Св. Синода умоляем Вас, Христолюбивейшие благодетели, помогите нам достроить соборный храм, начатый в нашей обители с благословения О. Иоанна Кронштадтского с 1900 года во имя Казанской иконы Божьей Матери. За неимением средств храм по сие время не покрыт, каменная кладка портится от сырости, леса сгнили. Сама Царица Небесная примет Вашу лепту и воздаст Вам сторицею, а обитель будет вечно молиться за храмоздателей. Председательница Комитета Игуменья Мария." 21 июня 1915 г. в воскресенье в монастыре состоялось торжественное народное молебствие по случаю возобновления работ. Деревянная домовая Казанская церковь не могла вместить всех богомольцев, многие стояли на паперти и вокруг храма. В конце литургии священник монастыря отец Сергий Каменецкий прочитал воззвание к народу о помощи на храм. Увы, нам ничего неизвестно ни о мирском житии, ни о мирском имени третьей и последней настоятельницы монастыря матушки Марии. Есть лишь небольшая фотография, сделанная в Санкт-Петербурге до 1912 года, где будущая игуменья Мария - молодая и красивая девушка - изображена в мирском одеянии. Почти 20 лет прожила монахиня Мария в Данилове, испытав за эти годы радость великую и горе безмерное, почет и изгнание, славу и унижение. Через два года после посвящения ее в сан игуменьи началась война, а в самый ее разгар прогремела революция, зажегшая кровавый пожар гражданской войны. И всё это время в маленьком, небогатом женском монастыре возводился огромный, величественный храм. И уже при Советской власти, когда неспокойно было в губернии, и Ярославль ещё дымился пепелищем после белогвардейского мятежа, 16 сентября 1918 года состоялось освящение новопостроенного храма с главным престолом в честь Казанской иконы Божьей Матери. Архиепископом Ярославским и Ростовским святитель Тихон (Белавин) возглавлял кафедру с 1907г. по 1914 г., и вся трагедия Казанского собора разыгрывалась у него на глазах. По преданию после посещения монастыря он дал обещание освятить Казанский собор, когда тот будет достроен. И, как показало время, обещание свое он сдержал. В 1917 году Всероссийским Поместным Собором он был избран Патриархом Всея Руси, и уже в этом сане 16 сентября 1918 года, уже при советской власти, при многочисленнейшем стечении народа освятил новопостроенный храм. В соборе начались регулярные богослужения, настоятелем его был назначен священник - отец Захарий Бенедиктов. В 1927г. Митрополитом Ярославским и Ростовским Агафангелом сюда был назначен духовником обители бывший Епископ Забайкальский и Селенгинский Софроний (Старков) (после 3 лет отбывания в Соловецком концлагере) . И подняться, расцвести бы тут монастырю, но в ту пору в стране уже многое, очень многое изменилось. Все же по своему замыслу Казанский собор так и остался незавершенным . К 1918 году (к его открытию) с большим трудом удалось лишь покрыть храм и водрузить на его главы медные кресты. Строился он по проекту как зимний (в подвале собора расположены огромные печи, дымоходы проходят в стенах, четыре трубы расположены на вершинах полукруглых кровель), но, чтобы протопить его гигантский внутренний объем, требовалась уйма дров и потому он со времени открытия действовал лишь как летний храм. Внутреннее его убранство оставалось простым: белые стены с растительным лепным арнаментом в большей части, расписан лишь алтарь, небольшой иконостас. Единственным украшением храма было массивное медное паникадило (люстра), подвешенное на мощных цепях. В стране царила разруха, отношения между Советской властью и церковью ухудшились, и небогатому даниловскому монастырю становилось всё трудней. Каких-либо земельных приращений при новой власти ожидать не приходилось, уменьшилось и число пожертвований. Монастырь потихоньку жил, сёстры работали на подворье, жали в поле хлеб, пасли скотину, рубили дрова, и каждую среду казначея относила заработанные общиной и жертвованные деньги в банк.